Екатеринбургский театр оперы и балета первым в России ставит оперу «Греческие пассионы». Мы узнали у директора театра Андрея Шишкина, зачем для постановки приглашали консультанта от Русской православной церкви, почему оперу отказались ставить в Ковент-Гардене и во сколько всё это обошлось.
Алена Вугельман: 19 апреля в Екатеринбургском театре оперы и балета состоится премьера оперы Богуслава Мартину «Греческие пассионы». Мы записываем интервью прямо на сцене, в декорациях, и, честно скажу, это мало с чем сравнимое ощущение. А как вы чувствуете себя в этой обстановке?
Андрей Шишкин, директор Екатеринбургского театра оперы и балета: Мне несвойственно находиться в декорациях, и моя миссия не в этом. Мне необходимо организовать процесс и, главное, постоянно думать, куда двигать корабль: какие спектакли и с кем ставить. Например, подготовку «Греческих пассионов» мы начали ещё два года назад.
АВ: Насколько я знаю, вы не сразу приняли решение о ее постановке.
АШ: Да, это так. Мы с главным дирижёром театра Оливером Дохнаньи находимся в постоянном диалоге. Обычно Оливер называет несколько произведений, и мы начинаем активно изучать материал: читаем, где был поставлен спектакль, что писала критика, как он ложится на оперные голоса нашего театра. «Греческие пассионы» я как-то не воспринял с первой попытки. Но однажды в выходной день в очередной раз поставил DVD этой оперы с фестиваля в Брегенце 1999-го года и обратил внимание на то, какая это удивительная и серьёзная музыка, музыка XX века. Я попросил сотрудников найти роман Никоса Казандзакиса «Христа распинают вновь», который лежит в основе оперы, прочитал его и понял, что это грандиознейший материал и что у «Греческих пассионов» есть как минимум два достоинства: это серьёзное музыкальное произведение и литературная основа, с которой можно и нужно работать.
АВ: О чём эта опера?
АШ: Это события Евангелия, которые происходят в 1920-м году, в разгар второй греко-турецкой войны, в Анатолии, провинции Османской империи. Османская империя была многонациональной, её населяли в том числе и греки. Действие оперы разворачивается в маленькой православной деревушке, которая ничего не знает о событиях внешнего мира. И вдруг в деревню приходят беженцы от войны, тоже православные. Кроме того, каждые семь лет в деревне разыгрывается религиозная мистерия, на которой разыгрываются события Евангелия, и кого-то для этого назначают на роль Иисуса, кого-то — на роль Магдалины, кого-то — на роли апостолов. И житель, выбранный на роль Христа, оказывает поддержку беженцам. Возникает конфликт, который заканчивается трагедией: молодого человека, который должен исполнять роль Христа в мистерии, убивают. И убивает, естественно, тот, кто должен исполнять роль Иуды.
АВ: Для постановки вы пригласили консультанта от Русской православной церкви, отца Вениамина из Екатеринбургской епархии. Это было сделано из соображений политкорректности?
АШ: После того как я прочел роман и мы приняли решение о том, что будем ставить это произведение, я осознал, что есть масса тонкостей и нюансов, которые мы не знаем. События оперы происходят внутри Греческой православной церкви, а это несколько иная атрибутика, иные костюмы, иное изображение Христа.
Мы подумали, что будет правильно, если мы не будем фантазировать или искать объяснения в интернете, который может ошибиться, а пригласим Русскую православную церковь для консультации.
Екатеринбургская епархия пошла навстречу, и нам выделили уполномоченным человеком отца Вениамина. Мы безумно рады, что это именно он, потому что он многое знает, он коммуникабелен, толерантен, он умница! И самое главное, между отцом Вениамином и постановщиками постоянно идёт диалог. Отец Вениамин много рассказывал им о том, каким должен быть цвет рясы у церковнослужителей, как нужно подпоясываться, как держать крест, каким образом должен двигаться священник.
АВ: Решение пригласить консультанта приняли вы?
АШ: Да, и это было задолго до того, как стало известно, что оперу будет ставить режиссёр Тадеуш Штрассбергер.
АВ: Как он отнёсся к такому решению?
АШ: Изначально оперу должен был ставить другой режиссёр. Но когда мы начали консультироваться с отцом Вениамином, то поняли, что нам нужен режиссёр, который мог бы слышать консультанта и в чём-то идти ему навстречу. С Тадеушем я встретился в Москве в рамках нашего выступления на «Золотой маске». Рассказал, что наши новые творческие планы — постановка оперы Богуслава Мартину по роману Никоса Казандзакиса. На что Тадеуш сказал: «Я хочу поставить этот спектакль. Он драматургичен, там масса конфликтов, там есть образы, характеры — режиссёру есть над чем работать». Вот так эту работу доверили Тадеушу. И, я считаю, абсолютно правильно, потому что Тадеуш с вниманием относится к советам и рекомендациям. При этом он не повторяет дословно то, что ему говорят, а сочиняет, придумывает. Он интересен тем, что может предложить совершенно неожиданное решение.
АВ: Какие неожиданные решения были в постановке «Греческих пассионов»?
АШ: Тадеуш попросил живого ослика и живого барашка. Но выяснилось, что барашки родятся только один раз в году. А спектакль будет идти на протяжении всего сезона, и мы не сможем всякий раз находить для спектакля молодого барашка.
Что касается ослика, тут всё замечательно, но есть много «но» Нужен специальный автомобиль, чтобы привозить ослика на спектакль и увозить его. Ослик в отличие от людей не ходит аккуратно в туалет, а может сделать это в любом месте. И потом, животные, которые выходят на сцену, видят много света, людей, слышат аплодисменты и начинают вести себя неестественно, а это может вызвать смех и нарушить трагедию, которая разворачивается на сцене. Так что мы убедили Тадеуша отказаться от живого ослика. Сделали искусственного. Теперь следим за ним: не трогать, не садиться, не кантовать, потому что безумно боимся, что с ним что-нибудь случится.
АВ: Тадеуш Штрассбергер прилетел в Екатеринбург только в середине марта, а премьера уже 19 апреля. Как шли репетиции с режиссёром?
АШ: В нашем театре репетиции как правило проходят в два этапа. Сначала — репетиции в оперном классе. Это достаточно большое помещение, где режиссёр разводит труппу: описывает спектакль по картинам, по сценам, по событиям, рассказывает, кому куда надо двигаться. Затем мы даём сцену в утренние часы, когда без декораций — с так называемой «выгородкой» — без костюмов и без света под руководством режиссёра, пианиста и дирижёра актёры и хор двигаются, изучают географию поведения на сцене. И за десять дней до премьеры мы даём возможность занимать сцену по репетиции и утром и вечером, в три состава, со светом, с декорациями, с костюмами, чтобы артисты смогли вжиться в атмосферу оперы.
АВ: «Греческие пассионы» для вас ведь не только опера, это целый проект.
АШ: Совершенно верно. Помимо постановки, нам удалось сделать много других вещей. В частности, мы с большим удовольствием вновь сотрудничали с актерами Свердловского драматического театра и режиссёром Зиминым. Произведение, по которому поставлена опера, это роман, не пьеса, но эта команда смогла сделать из него выжимки и развести на восемь актёров. Мы даже сделали так называемую читку пьесы, хотя пьесы не существует. Так мы готовим аудиторию, чтобы зрители понимали, о чём идёт разговор.
Оперное произведение — это не только литературная, но и музыкальная часть, и главный дирижёру нашего театра Оливер Дохнаньи, который имеет контакты в Праге, помог нам познакомиться с директором фонда Богуслава Мартину господином Ридлбаухом, который выделил грант на нашу постановку. Алеш Брежина, директор Института Богуслава Мартину, он презентовал в Екатеринбурге полное собрание сочинений Мартину. А наш главный дирижёр Оливер Дохнаньи исполнил два произведения Мартину: кантату «Букет» и Четвёртую симфонию.
С партитурой оперы связана отдельная история. Дело в том, что в 1954-м году композитор Богуслав Мартину впервые прочёл роман «Христа распинают вновь». Как оказалось, он жил во Франции недалеко от Никоса Казандзакиса. Они встретились, и Мартину спросил, можно ли на основе этого романа сделать либретто. Казандзакис и Мартину начали совместно работать, и в 1957-м году опера была написана по заказу Ковент-Гардена. Но в силу интриг случилось так, что ни в 1957-м году, ни вообще когда-либо Ковент-Гарден эту оперу не поставил. Руководство театра не восприняло новаторский музыкальный язык и речитативное пение, посчитав всё это нехарактерным для оперы. Партитура была предложена в Цюрих — тоже не получилось. Партитура была предложена в агентство Universal, с которым работал композитор, — агентство тоже отказало в постановке. В результате Богуслав Мартину начал раздавать листы этой партитуры в подарок. И только сорок лет спустя Алеша Брежину, директора Института Богуслава Мартину, попросили собрать по миру эту партитуру. Ему понадобилось три года, но он её собрал. И лишь в 1999-м году мир увидел первую версию «Греческих пассионов».
В России мы первый театр, который ставит это произведение.
Нам важно заниматься гуманитарной, просветительской деятельностью, объяснять, кто такой композитор, кто автор литературного произведения. Наряду с тем, что в репертуаре должны быть известные оперы, такие как «Риголетто» и «Травиата», театр обязан обладать такими произведениями, которые вызывали бы большой интерес общественности.
АВ: Но это ведь скорее имиджевая постановка.
АШ: Наш театр свободен, и мы имеем право выбирать, что ставить. Да, наверное, более безопасный путь — ставить Римского-Корсакова, Верди, иметь полную кассу и не знать никаких проблем. Но мы театр, который обладает амбициями, и нам недостаточно делать то, что мы делали всегда, и то, что делают другие театры. Нам важно делать то, что до нас не делал никто. Именно так появилась опера «Сатьяграха» с композитором Филиппом Глассом. Та появилась «Пассажирка» с композитором Моисеем Вайнбергом.
На одной из встреч на «Золотой маске» я услышал такую фразу: «А, это Екатеринбург! Тот самый, который поставил «Сатьяграху»».
И это прекрасно. Прекрасно, что театр обладает имиджем и спектаклями, которые идут только у нас.
АВ: Сколько стоила постановка «Греческих пассионов»?
АШ: Как правило, все спектакли стоят примерно одну и ту же сумму — в среднем 12-14 миллионов. Я пока не могу сказать, сколько стоил именно этот спектакль, потому что бухгалтерия подведёт итоги, когда все цеха сдадут материальные отчеты.
АВ: Как вы думаете, будет ли спектакль востребован и отобьются ли затраты?
АШ: У каждого спектакля своя миссия. Необязательно ставить задачу каждый раз отбивать затраты. Есть спектакли, которые делают это с бОльшим успехом. Например, «Кармен», премьера которой была два сезона тому назад. Мы можем ставить две «Кармен» в месяц. Или, например, «Волшебная флейта», премьера этого сезона. Её можно ставить два-три раза в месяц, и каждый раз будут аншлаги.
Но кроме финансовой отдачи от спектакля есть и кое-что ещё. На премьеру «Пассионов» приезжают пять критиков «Золотой маски» и 14 федеральных СМИ. Девятнадцать пишущих СМИ — это очень хорошо. Важно, чтобы театр был на слуху, чтобы о нём писали, потому что это тоже влияет на посещение.
АВ: Сколько дней будет идти показ?
АШ: Мы показываем премьеру четыре спектакля подряд. Это очень много.
Мы смело идём на такой большой прокат, потому что мы знаем, что у нашей аудитории есть большой запас интереса, а у театра есть три состава, хор и оркестр, которые готовы работать в таком напряжённом режиме.